Меня зовут Екатерина Казакова, я – преподаватель в школе Le Quartier Français, лингвист, кандидат филологических наук. Меня интересует увлекательная история французского языка, художественные и лингвистические образы городов и культурно обусловленные способы выражения чувств в разных языках. Совсем недавно мы закончили с группой В1 литературный цикл. Минипроектом к циклу о литературе стали резюме художественных произведений, которые мы сами выбрали для обсуждения. Как ни странно, из большого списка многие остановились на историях о любви. Я – не исключение: у меня была Принцесса Клевская.
Уж сколько столетий прошло, а она всё актуальна. Только финал сложился бы сейчас иначе. А, может быть, и нет… Одна фраза в современном пересказе произведения напомнила мне, что далеко не все переводится дословно с одного языка на другой, что вполне нормально, и что копание в словаре может стать увлекательным занятием и превратиться в культурологический детектив. Итак, немного о любви.
Любовь к чему?
Герцог Немурский, влюбившись в молодую, но уже замужнюю Принцессу, восклицает: « Je l’aime d’amour »… Постойте, а разве можно еще чем-то любить, скажем мы, это же тавтология. И будем правы, потому что в русском языке есть много выражений о любви, но вот так не говорят.
Для нас если любовь, то настоящая, без уточнений, а если не настоящая, то надо назвать её иначе. Значит, во французской культуре есть что-то особенное, и это особенное, возможно, зафиксировано в языке, поскольку он – зеркало культуры. В дополнение к стандартным вариантам типа amour platonique, amour éphémère, amour physique, amour maternel et paternel, amour avec un grand A, polyamour, amour libre и многим другим есть еще и amour du cœur, amour du corps, amour de tête. Такие уточнения расставляют все по местам и позволяют избегать дальнейших объяснений. Казалось бы, какая незавуалированная прямолинейность – amour du corps. Со свойственной каждому долей сарказма мы бы нашли словечко для этой любви. Однако по-французски она – тоже любовь. Не исключено, что эти три состояния могут сливаться в одно, то есть любовь к одному человеку, но первая и вторая могут существовать параллельно. И здесь возникает вопрос: какая из них сильнее, важнее или благотворнее? И нет ответа… Стоит ли его искать? Но эта параллельность всё меняет в восприятии слова amour, которое во всех вышеперечисленных ситуациях несёт положительную оценку. Этой параллельности способствуют и грамматические особенности.
Слово “любовь” во французском языке
Во французском языке слово amour может принимать форму множественного числа, и это очень удобно, потому что можно говорить, например, об amours de jeunesse или как у Бодлера « Le vert paradis des amours enfantines », не приуменьшая их до «влюблённостей», и не звуча слишком патетично, говоря «мои юношеские истории любви» или не принижая уже взрослый опыт до «любовных интрижек», «любовных историй и приключений», не заковывая в «браки, женитьбы и замужества» и не заставляя выбирать одну из, чтобы использовать то главное слово, говоря «это – моя юношеская любовь, а это – любовь всей моей жизни». И это совсем не означает, что слово amour теряет свое значение или передаваемую силу эмоций по сравнению, например, с русским. Во французском достаточно и иных слов: amourette, histoire d’amour, romance, aventure, чтобы передать то, как человек оценивает те или иные отношения. И если из всех вариантов выбирается amour, то это значит, что ваш собеседник определился с важностью этих отношений.
Единственный нюанс: если les amours во множественном числе используется в контексте одновременности, то слово приобретает отрицательную окраску, например: «Comme cela ne marche pas, ils entretiennent plus ou moins souvent des amours parallèles».
Во французском языке большой выбор обозначения тех, кто любит и принимает любовь. Есть еще такие сочетания как аmour coupable, amour adultère, amour illégitime, о которых стоит написать отдельно. Тем более, что всегда интересно, как в языке отражается такая деликатная тема.
